Глава 2. Психология денег и прибыли
Большинство профессионалов рынка утверждают, что единственными факторами, оказывающими влияние на рынок, являются алчность, страх и стадный инстинкт. Я полагаю, что это слишком ограниченный взгляд. Эти три фактора имеют значение, но отчетливо просматриваются и другие.
После краха Уолл-Стрит, но задолго до потери своего состояния, экономист Йельского университета Ирвинг Фишер (Irving Fisher) заинтересовался психологией инвесторов. Фишер считал инвестирование рациональным выбором. Люди оказывались перед трудным выбором между тратой денег и их инвестированием. Фишер нарисовал довольно лестный портрет инвестора. В какой-то мере он был идеалистом. Он обладал сильной волей и огромным самообладанием. Инвестор, в понимании Фишера, должен быть терпелив и уметь ждать, когда его инвестиции станут прибыльными. В книге Theory of Interest ('Теория процента") (1928) Фишер посвятил целую главу шести психологическим факторам, оказывающим влияние на отношение к инвестированию. Этими факторами были:
• Недальновидность. Отличие инвесторов от остальных людей заключается в том. что инвесторы способны оценивать долгосрочные перспективы и, в частности, ограничивать свои текущие расходы, чтобы иметь возможность инвестировать.
• Слабая воля. В понимании Фишера для откладывания денег на инвестирование и последующее поддержание этих инвестиций необходима сильная воля.
• Привычка легко тратить деньги, приводящая к сокращению денежных ресурсов для потенциального инвестирования. Фишер предположил наличие прямой связи между самоконтролем и успешным инвестированием. Способные на самоконтроль люди откладывали деньги, чтобы иметь возможность играть на бирже.
• Акцентирование внимания на краткости и неопределенности жизни. Эгоистичные люди были слишком озабочены краткостью жизни и придерживались взгляда, что в инвестировании мало смысла, поскольку скоро все равно умрешь.
• Эгоистичность. По мнению Фишера, инвесторы дoлжны уметь контролировать свои эгоистические порывы и отказываться от немедленного удовлетворения желаний.
• Слепое следование общим тенденциям. Фишер прекрасно знал, насколько инвесторы подвержены влиянию тенденций.
Фишер не считал инвесторов ни алчными, ни подверженными панике, однако следуя лучшим традициям экономистов, не взял интервью ни у одного инвестора. Он теоретизировал, что отдельные личности со стабильным доходом и способностью прогнозировать свое будущее менее охотно идут на риск, чем другие. Инвестор по Фишеру идеален в психологическом плане. Он способен побороть сиюминутное желание получить удовольствие и, конечно же, не преследует цели угождать другим. Такие черты характера прямо противоположны психическому складу экстраверта. Экстраверты нетерпеливы и стремятся производить приятное впечатление на общество, к которому они принадлежат. Однако после 1930-х Фишер не стал развивать свои идеи. Остальная часть его книги посвящена традиционным экономическим вопросам.
Единственным экономистом, едва заметно пошедшим по стопам Фишера, был Джон Мейнард Кейнс (John Maynard Keynes). Отец Кейнса, который тоже был экономистом, отвергал саму идею, что психология может предложить что-либо экономистам. Тем не менее, в 1936 году Кейнс выдвинул восемь причин, побуждающих людей откладывать деньги. Одной из них являлась возможность играть на бирже для увеличения своего состояния. Кейнс резко критиковал Уолл-Стрит, сравнивая фондовый рынок с казино, говорил о биржевой игре как о "прогнозировании психологии рынка", но не углублялся в изучение инвесторов. Развития это исследование не получило.
И Фишер, и Кейнс работали над сознательными психологическими мотивациями. В одной из последних работ, посвященной изучению мотиваций, влияющих на частных инвесторов (Nagy, 1998), говорится, что проведенные исследования не позволяют дать адекватную оценку мотивациям поведения инвесторов. Нэги установил, что 40% частных инвесторов называли свои "ощущения о компании" одной из трех основных причин, побуждающих их инвестировать в акции этой компании. Нэги был удивлен тем, что большинство инвесторов придают меньшее значение подавляющей части экономических факторов. По данным проведенного Нэги опроса, только 11 % инвесторов заявили, что на них оказывает влияние предшествовавшая принятию решения динамика цен. Финансовая пресса и рекомендации брокеров оказывали еще меньшее влияние на принятие инвестиционных решений. Есть некоторые свидетельства в подтверждение того, что те типы ощущений, на которые ссылается Нэги, не всегда бывают рациональными или осознанными.
В некоторых работах стремление делать деньга связывается с экстремально иррациональными аспектами поведения человека – фетишами, навязчивыми неврозами, дефекацией, неудовлетворенностью во время кормления грудью и сведением счетов с Богом. Мы увидим, что внешние факторы по-разному влияют на участников рынка.
Особенностью моего подхода стали интервью с аналитиками, брокерами и трейдерами. Я расспрашивал о причинах, приведших их в Сити, их подходах к инвестиционным решениям, и выяснял степень влияния факторов, оказывающих давление на процесс принятия решений. Вполне понятно, что на основе этих интервью, аналогичных тем, что я провел с психологами (Cohen, 1977), окончательных выводов делать не следует. Разные люди по-разному реагируют на ситуации, провоцирующие страх и алчность. Кан и Кулер (1993) в процессе изучения стрессовых факторов, возникающих во время биржевых операций, взяли интервью у 26 дилеров и обнаружили огромные расхождения в оценках этих факторов респондентами. К сожалению, они не спрашивали этих людей ни о том, что привело их в этот бизнес, ни о причинах, побуждавших их оставаться в нем. Еще более очевиден тот факт, что не все в одинаковой мере поддаются давлению со стороны членов своего круга или стадному инстинкту. Некоторым противно приспосабливаться или ощущать себя частью толпы. А другим нравится чувство защищенности, вызываемое принадлежностью к какой-либо группе. Эти различия имеют значение.
Эта книга не является научным исследованием, но так уж случилось, что я опросил в общей сложности 33 брокера, трейдера и аналитика, что чуть больше, чем сделали Кан и Купер. Среди опрошенных я выявил следующие группы:
• брокеры по убеждению;
• игроки на движении рынка;
• брокеры по семейной традиции;
• хранители капитала;
• истинные спекулянты – группа людей, часто предпочитающих соблюдать некоторую анонимность. Сити предназначено для инвестиций, а не какое-то казино.
Брокеры по убеждению, такие как Майкл Барнард владеющий собственной компанией, и Чарльз Кларк из West LB Panmure, увлеклись финансовым бизнесом еще в юности. Для них интересна сама реальная игра с инвестициями. Они помнят свои первые сделки. Элегантный блондин Майкл Барнард управляет своей собственной брокерской фирмой в Эссексе. "Мой отец был трудолюбивым фотографом и у него было несколько акций", рассказывал мне Майкл. "Мне было 16 и я уже выходил из возраста, когда собирают марки. Акции казались мне более взрослым хобби". Барнард до сих пор помнит свою первую покупку акций паевого инвестиционного фонда на 20 фунтов. "Когда они выросли на 4 фунта, я был на седьмом небе от счастья. Я пристрастился к этому занятию, как другие к лошадиным бегам". Но он предпочел акции, "потому что букмекеры подтасовывают шансы в свою пользу". У истории Барнарда есть одна знаменитая параллель. Уоррену Баффетту (Warren Buffed:), единственному человеку, сделавшему миллиарды исключительно на инвестициях в акции, было 11 лет, когда он впервые купил акции для своей сестры. Этот энтузиазм контрастирует с идеями Джима Слейтера (Jim Slater), выдвинутыми им в книге The Zulu Principle ("Принцип зулусов") (1994). Слейтер уже 25 лет считается одним из выдающихся гуру в области инвестиции. По его словам, делать деньги легко, немного скучно, да и конечный результат особого удовлетворения не приносит. А для Барнарда полное погружение в мир акций просто чистое удовольствие.
Барнард и Баффетт никогда бы не согласились с пренебрежительным отзывом Слейтера о процессе получения прибыли как о скучном занятии. Другие признают, что притягательность биржевых сделок зацепила их навсегда. Вышедший на пенсию глава одного крупного брокерского дома сказал мне: "Я очень много играю для себя лично". Ронни, ушедший на пенсию с должности брокера, сообщил мне, что до сих пор играет на бирже, потому что ему нравится это возбуждение.
Брокеры по семейной традиции. Это вторая группа дилеров и брокеров, попавших в этот бизнес без особых усилий через семейные связи. Дэвид Мэйхью из фирмы Cazenove рассказал мне, что пришел на биржу, потому что так хотел его отец, сам работавший брокером в Ливерпуле. Мэйхью хотел стать фермером. Хью Пристли окончил Оксфордский университет и работал в газете The Times Business News. Это занятие казалось ему скучным и его отец сообщил ему, что в одной известной ему компании есть вакансия. На выбор Яна Фрэнсиса из West LB Panmure тоже повлиял отец, работавший инженером. Он сказал сыну, что у того хорошая голова, и он должен делать деньги. А. Сити для этого самое подходящее место.
Приход в биржевой бизнес через семейные связи не приводит к какому-либо определенному стилю трейдинга, однако мне кажется интересным, что Пристли, на которого оказал влияние его отец, относит себя к категории игроков на движении рынка.
Игроки ни движении рынки уделяют гораздо больше внимания движениям рынка, чем поиску акций со скрытым потенциалом, определить который могут только они. И брокеры по убеждению, и игроки на движении рынка подчеркивают желание получить прибыль. Они сильно контрастируют с такими брокерами, как Пол О'Доннелл, и брокером из Ливерпуля, пожелавшим сохранить инкогнито.
Хранители капитала. Эти люди придают особое значение сохранению капитала и стараются избегать риска. О'Доннелл рассказал мне, что заработал гораздо больше денег для инвесторов, движимых страхом, чем для тех, кто руководствовался алчностью.
Ни один из опрошенных не считал себя просто биржевым спекулянтом. Однако вовсе не факт, что мы знаем все о нашем отношении к деньгам и инвестированию. Деньги вызывают сложные чувства, поскольку имеют множество значений – духовных, символических, личных. О некоторых из этих значений мы даже не подозреваем, и я это покажу.
Некоторые историки утверждали, что протестантство с его упором на человеческую личность помогло создать капитализм. Если вы богаты, то являетесь одним из избранников божьих и после смерти попадаете в рай. Хорошая мотивация! Даже для атеистов, которые и не помышляют быть причисленными к избранникам Божьим, деньги означают власть, положение в обществе и безопасность. Если вы можете позволить себе летать первым классом, вы в состоянии купить более хорошее отношение к себе. В вышедшем недавно на экраны фильме A Civil Action ("Гражданский иск") главный герой, которого играет Джон Траволта, приезжает со своими сослуживцами в Нью-Йорк на переговоры с богатой фирмой. Они останавливаются в шикарном номере в отеле "Плаза", потому что не могут допустить, чтобы у их партнеров по переговорам зародились хотя бы малейшие сомнения относительно их состоятельности. С точки зрения психолога, в этом сценарии не будет большой натяжкой следующее построение цепочки умозаключений: "я имею лучшее обслуживание", "я заслуживаю лучшего обслуживания", "я лучше других", "я один из избранных".
Деньги вызывают массу психологических осложнений. В статье, напечатанной в 1975 году в журнале New York, говорилось об установленной связи между сексуальной потенцией работников Уолл-Стрит и состоянием индекса Dow Jones. При росте индекса отмечалось снижение потенции. Приблизительно через 25 лет аналогичное явление было отмечено в Лондоне. В апреле 1999 года группа исследователей сообщила, что руководящие работники Сити, зарабатывающие более 80 тысяч фунтов, чаще жалуются на сексуальные проблемы, а 90% заявили, что секс им надоел.
Но ни одно из этих открытий не удивило бы Фрейда. Он утверждая, что страсть некоторых людей к наживе или накоплению денег управляется самыми примитивными инстинктами, уходящими корнями в детство. Еще одной значительной фигурой, пытавшейся разобраться в психологии прибыли, был американец Дэвид Макклелланд, чья работа The Achieving Society ["Общество достижений") (McClelland, 1952) стала классической в 1950-х годах. Несмотря на различия в подходах, и Фрейд, и Макклелланд указывали на важность подсознательной мотивации и детских переживаний.
В большом количестве проведенных психиатрических исследований бедность связывается с депрессией и даже шизофренией. Психологию и психиатрию всегда больше интересовали неудачи, чем успехи, а также отклонения, а не нормальное поведение. Однако меня здесь больше интересует отношение к деньгам нормальных и успешных людей. Исследований поведения нормальных людей в обращении с деньгами поразительно мало. Один центр в Эксетере специализируется на изучении вопросов, связанных с отношением людей к налогообложению. Лондонская школа бизнеса изучает психологию дилеров. Тем не менее, Фернхэм и Аргайл (Furnham and Argyle, 1998) в своей обширной работе признаются, что их поразило отсутствие исследований в этой области. Отсутствует даже базовая информация, как например, влияют ли на отношение британцев к деньгам их социальное положение и уровень образования.
Но несмотря на то, что исследования в этой области немногочисленны, большая часть этих работ подтверждает нашу отдаленность от рационального экономического человека и важность подсознания.
Историк из Гарвардского университета Джон Форрестер (John Forrester, 1998) отмечает, что не случайно первыми денежными инструментами были золото и серебро. Но оба этих металла были культовыми и обожествлялись задолго до того, как из них стали чеканить монеты, и они стали средствами обмена. Форрестер даже приравнивает фетишизацию золота и серебра к культу фаллоса. "У золота, как и у пениса, длинный, безупречный и достойный почитания послужной список служения мерилом ценности", пишет Форрестер. (Не потому ли мы говорим "тратить пенни"?).
Один экономист усматривал связь между деньгами и фетишами. Джон Мейнард Кейнс написал, что любовь к деньгам является "одним из тех наполовину преступных, наполовину патологических свойств характера, в которые мы с трепетом посвящаем специалистов по психическим расстройствам". Кейнс также отметил, что в качестве средства сбережения деньги "бесплодны". Все остальные средства накопления капитала – золото, драгоценности, земля, соль – "приносят некоторый процент на капитал или прибыль. Так почему же мы, не являясь пациентами психиатрической больницы, предпочитаем использовать деньги в качестве средства накопления богатства?"
Американский журнал Psychology Today (Rubinstein, 1981) провел один из самых масштабных опросов на тему денег и проанализировал ответы 20 тысяч читателей. Читателям был задан вопрос, испытывали ли они за последний год какие-либо сильные чувства, связанные с деньгами. 67% ответивших мужчин и 75% женщин сообщили, что деньги вызывали у них чувство тревоги. 46% мужчин и 54% женщин связывали с деньгами испытывавшиеся ими депрессии. Четверть мужчин и треть женщин испытывали чувство страха. Приблизительно столько же респондентов испытывали чувство вины и паники. Очень немногие испытали чувство радости в этом контексте.
Те читатели Psychology Today не были бедными. Только 23% респондентов сообщили, что у них были проблемы нехватки денег. Таким образом, негативные эмоции в целом не были результатом бедности. Результаты опроса, проведенного журналом Psychology Today, а также опросов, проведенных Нэги, подчеркивают необходимость учитывать важное значение эмоций при изучении отношений людей к деньгам и инвестированию.
|
