Введение. Убирайся вон и не смей возвращаться назад
В конечном счете всякая книга автобиографична. Боюсь, что и эта книга не составляет исключения. Будучи в девятом классе, я получил уведомление из своей средней школы, по сути, гласящее «убирайся вон и не смей возвращаться назад». Это было поистине сумасшедшее местечко – сугубо мужская школа, которой заправляли иезуитские священники, по горло сытые такими умниками, как я.
На этом мое систематическое образование закончилось. Не подумайте, что я против систематического образования. Я, возможно, преуспел бы куда больше, будь оно у меня побогаче, но иезуитские священники не одобряли меня и не разделяли моих устремлений.
Как оказалось, мне повезло. Все, что я знаю из математики, изучено мной самостоятельно. Я обнаружил, что между знаниями, полученными в рамках официальной системы образования и теми, что добыты ввиду крайней необходимости, имеется фундаментальное различие. Неудача в первом случае исчерпывается огорчением от плохой отметки. Во втором случае – это конец света, если вы понимаете, о чем идет речь. Такие знания пристают намертво.
Вскоре после этого я получил место залогового клерка в отделе брокерской фирмы, занимающемся ведением счетов и оформлением операций. Эту работу я поначалу презирал. Я должен был отслеживать счета, которые были «одобрены для торговли» короткими опционами. Другими словами, в мои обязанности входило отслеживать те счета, которые использовались во всяческих опционных стратегиях, а не в сделках аутрайт. Поскольку отслеживание маржинальных требований тогда еще не было автоматизировано, нам приходилось рассчитывать все составляющие проводимых опционных сделок по счетам, чтобы обеспечивать минимальные маржинальные требования.
Эта работа заставила меня задуматься. Со временем я все более увлекался как атмосферой рынка, так и используемой математикой. В итоге я полюбил эту работу, полюбил повседневную жизнь рынка. Я проникся мыслью о том, что рынок – это самая беспристрастная игровая площадка на свете: там ничто не важно, ни кто вы такой, ни каков ваш образовательный уровень, цвет кожи, пол, возраст – ничего! Он олицетворяет возможности. Это – огромное рыкающее чудище из иного мира, его ничем не купишь, он не знает ничего и никого. Он ничуть не помедлит ни обанкротить вас, ни наградить за принятый риск.
Я обнаружил, что с нетерпением жду начала каждого рабочего дня.
Вскоре должны были появиться микрокомпьютеры. Финансовые фьючерсы еще только входили в практику, и вот-вот должны были появиться опционы на фьючерсы и множество других производных инструментов. Естественно, у меня возникла тяга и к компьютерам, и к новым рынкам, рождение которых так счастливо для меня совпало по времени.
В 1986 г. мне крупно повезло ответить на телефонный звонок от человека по имени Ларри Уильямс, прозвучавший в 4 часа утра. Я знал, что он дедушка почти всех механических торговых систем. Это были восьмидесятые годы, когда жизнь действительно кипела повсюду. Ларри Уильямс – одна из крупнейших фигур в сфере управления фьючерсными контрактами – интересовал меня больше всех остальных. Он оставил на моем автоответчике едва слышимое сообщение о каких-то соображениях по части торговых систем, которые ему нужно было запрограммировать.
Программирование для него вскоре стало моим основным занятием.
О Ларри Уильямсе нужно сказать, что имей он хоть сотню постоянных программистов, ему бы этого не хватило. Не считая северного полюса, офис Ларри был одним из самых интересных мест в мире. В его голове как будто был цирк с тридцатью аренами, где он одновременно вел всевозможные представления – от обычных до эксцентрических, от торговли на рынках до поисков места пересечения Моисеем Красного моря. Ларри постоянно звонили люди со всего мира, которые работали над этими его проектами. Брокеры, наемники, ученые и сумасброды. Это было настолько хаотично, что едва не доводило меня до нервного срыва. Только в области рынка Ларри постоянно вел больше проектов, чем исследовательские подразделения большинства брокерских фирм.
На моей памяти Ларри выиграл (и проиграл) на рынках огромные для меня деньги. Он был одним из немногих, кто действительно мог торговать полностью оптимальными количествами и преодолевать сопутствующие текущие потери.
Одним из направлений исследований Ларри было управление капиталом. В них я и погрузился с головой. Это позволило мне соединить воедино то, что я узнавал о рынках и о торговле Ларри в контексте его системных исследований и математических премудростей. Получившаяся восхитительная смесь притягивала меня как ничто ранее.
Меня так захватила идея управления капиталом и его оптимального инвестирования, что я уже не мог больше заниматься только программированием торговых систем. Наступило время, чтобы целиком посвятить всю свою энергию этой области. Это было то, что считал важным именно я.
|
